Если сказать, что птицы, лошади, собаки, обезьяны совсем чужие нам,
то почему же не сказать, что и дикие, чёрные и жёлтые люди чужие нам?
А если признать таких людей чужими, то с таким же правом могут
чёрные и жёлтые люди признать чужими белых. Кто же ближний?
На это есть только один ответ: не спрашивай, кто ближний,
а делай всему живому то, что хочешь, чтобы тебе делали.
Лев Николаевич Толстой
то почему же не сказать, что и дикие, чёрные и жёлтые люди чужие нам?
А если признать таких людей чужими, то с таким же правом могут
чёрные и жёлтые люди признать чужими белых. Кто же ближний?
На это есть только один ответ: не спрашивай, кто ближний,
а делай всему живому то, что хочешь, чтобы тебе делали.
Лев Николаевич Толстой
На прошлой неделе я зашёл в сарай, и поставил на верхнюю полку коробку. Выходя оттуда услышал шорох, и, обернувшись, успел увидеть свисающую с балки метровую змею, которая шлепнувшись на пол, уползла за шкаф. Не буду описывать свой ужас. Это первый раз за много лет жизни в сельской местности, когда я увидел змею, причем такую большую. В сарае было слишком темно, чтобы я успел заметить, какой окраски змея, и понять, ядовита она, или нет.
Дверь в сарай мы часто оставляем открытой, так что я лелеял надежду, что не найдя там еды, она уползёт восвояси. После этого я ещё несколько раз туда заходил, постоянно оглядываясь в поисках гада.
Вчера мне показалось, что я снова услышал шорох за шкафом, понял, что надежды на самостоятельное отступление змеи рухнули, и полез разбираться, что с этой напастью делать.
Оказалось, что в Израиле (не включая пустыню) есть лишь один вид ядовитых змей - палестинская гадюка Вернера. В отличие от нормальной европейской гадюки, укус которой не несёт опасности, укус палестинской гадюки часто летален. Не зря её назвали палестинской, а не, скажем израильской, или ливанской. Все смерти от укусов гадюк в последние годы случаются в мае и июне, когда они спариваются, и особо агрессивны, то есть сейчас. Самое главное, это избавиться от змеи до августа, чтобы она не отложила яйца в моем сарае.
Самое поразительное, это что змеи в Израиле "занесены в красную книгу", и их нельзя убивать. Более того, не просто нельзя, а убийство змеи это уголовное преступление, которое карается двумя годами лишения свободы, и штрафом в размере 150,000 шекелей. Даже гадюк нельзя убивать. Гадюка человека убить может, и ей за это ничего не будет. А исправно платящему налоги гражданину гадюку убивать нельзя.
Ловушки, которые приводят к смерти змеи, в Израиле незаконны. Так что единственная опция для тех, кто сам змей живьем ловить не хочет, это вызывать профессионального ловца змей за $200.
Но я вот чего не понимаю. Как и кто решил, где провести границу между живыми существами, которые нужно сохранить, и живыми существами, которые необходимо уничтожить? Почему бактерии и вирусы методически уничтожаются, а другие виды опасных животных и растений заносятся в красную книгу? Почему вирус ветрянки решили уничтожить, а мух цеце нет? Почему бактерии коклюша уничтожают, а ядовитых змей нет? Почему полиовирус и вирус кори уничтожаются, а крокодилы и комары нет? Ведь змеи, мухи цеце, крокодилы и комары убивают сейчас намного больше людей, чем коклюш, ветрянка, полиомиелит и корь.
То, что большинство бактерий не только неопасны, но и полезны, уже давно известно. Но сейчас оказывается, что и вирусы бывают полезны. Вирус кори, например, излечивает рак. А нестандартные ученые из Латвии разработали вирус под названием RIGVIR, который уже много лет используется для лечения меланомы. Вирус воздействует лишь на раковые клетки, и не воздействует на здоровые.
Вирус гепатита А, сам по себе не особо опасный, подавляет намного более опасный вирус гепатита С. Тем не менее каждого американского ребенка вакцинируют от гепатита А, но не вакцинируют от гепатита С.
Вирус папилломы человека, некоторые штаммы которого приводят к раку шейки матки, в последнее десятилетие усиленно уничтожается вакцинацией. Это приводит лишь к тому, что уничтожаемые штаммы заменяются другими, не менее опасными. Свято место пусто не бывает.
Цитомегаловирус защищает от ВИЧ, и вообще, есть, оказывается, немало примеров симбиоза вирусов с другими формами жизни.
Я не знаю, кто и когда решил, что вирусы и бактерии нужно уничтожать, а другие, потенциально опасные для человека формы жизни, не нужно. Но предполагаю, что как и на все другие вопросы такого рода, ответ следует искать через принцип cui bono. Борьба с вирусами и бактериями обречена на провал. А вот другие виды жизни вымирают, благодаря человеку, десятками в день! Уничтожить всех ядовитых змей или крокодилов несложно, но и неприбыльно. А вот на безнадёжной борьбе с бактериями и вирусами можно заработать невероятно баснословные деньги.
И лично я предпочту соседствовать скорее с ветрянкой и с корью, чем с ядовитыми змеями и с комарами. Они, мне кажется, приносят намного меньше неудобств.