Татарский поглядел на книгу, лежащую перед ним на столе. Она выглядела точь-в-точь как секретное издание Дейла Карнеги для членов ЦК - на обложке стоял трехзначный номер экземпляра, а под ним было отпечатанное на машинке название: "Виртуальный бизнес и коммуникации". В книге было несколько закладок; на одной из них Татарский прочел пометку: "Суггест. шизоблоки". - Это про что-то компьютерное? - спросил он. Взяв книгу, Ханин спрятал ее в ящик стола. - Нет, - сказал он неохотно. - Именно про виртуальный бизнес. - А что это такое? - Если коротко, - сказал Ханин, - это бизнес, в котором основными товарами являются пространство и время. - Это как? - Да как у нас. Ты посмотри, ведь страна уже давно ничего не производит. Ты вообще делал хоть один рекламный проект для продукта, произведенного в России? - Не припоминаю, - ответил Татарский. - Хотя, подождите, был один - для "калашникова". Но это можно считать имиджевой рекламой. - Вот, - сказал Ханин. - В чем главная особенность российского экономического чуда? Главная особенность российского экономического чуда состоит в том, что экономика опускается все глубже в жопу, в то время как бизнес развивается, крепнет и выходит на международную арену. Теперь подумай: чем торгуют люди, которых ты видишь вокруг? - Чем? - Тем, что совершенно нематериально. Эфирным временем и рекламным пространством - в газетах или на улицах. Но время само по себе не может быть эфирным, точно так же, как пространство не может быть рекламным. Соединить пространство и время через четвертое измерение первым сумел физик Эйнштейн. Была у него такая теория относительности - может, слышал. Советская власть это тоже делала, но парадоксально - это ты знаешь: выстраивали зэков, давали им лопаты и велели рыть траншею от забора до обеда. А сейчас это делается очень просто - одна минута эфирного времени в прайм-тайм стоит столько же, сколько две цветных полосы в центральном журнале. - То есть деньги и есть четвертое измерение? - спросил Татарский. Ханин кивнул. - Больше того, - сказал он, - с точки зрения монетаристической феноменологии это субстанция, из которой построен мир. Был такой американский философ Роберт Пирсиг, который считал, что мир состоит из моральных ценностей. Но это в шестидесятые годы могло так казаться - знаешь, "Битлз" там, ЛСД. С тех пор многое прояснилось. Ты слышал про забастовку космонавтов? - Вроде слышал, - ответил Татарский, смутно припоминая какую-то газетную статью. - Наши космонавты получают за полет двадцать - тридцать тысяч долларов. А американские - двести или триста. И наши сказали: не будем летать к тридцати штукам баксов, а тоже хотим летать к тремстам. Что это значит? А это значит, что летят они на самом деле не к мерцающим точкам неведомых звезд, а к конкретным суммам в твердой валюте. Это и есть природа космоса. А нелинейность пространства и времени заключена в том, что мы и американцы сжигаем одинаковое количество топлива и пролетаем одинаковое количество километров, чтобы добраться до совершенно разных сумм денег. И в этом одна из главных тайн Вселенной... Ханин неожиданно замолчал и стал закуривать сигарету. - Короче, сейчас еще не все ясно до конца, - сказал он, явно сворачивая разговор, - но я думаю, что в принципе рубль так же неисчерпаем, как и доллар. А теперь иди работай. - А можно будет книжечку почитать? - спросил Татарский, кивая на стол, куда Ханин убрал секретное пособие. - Для общего развития? - Со временем, - сказал Ханин и сладко улыбнулся.
-
Зачем либералам власть?
Забавляет либеральное двоемыслие, предлагающее давить на власть сугубо законными методами, в то время как власть пишет закон сугубо под себя, да и…
-
Дворец: мужское и женское
Традиционно, в дворцах есть мужская и женская части. Исходя из этого предположения, по плану легко сообразить, что казино, танцевальный автомат,…
-
Глубинный народ о Дворце
Подумаешь, дворец! У вечернего мудозвона Соловьёва — и то хоромы есть. А Путину что, нельзя? Тем более, в России, а не где-нибудь в Америках да…
- Post a new comment
- 2 comments
- Post a new comment
- 2 comments